Беседы с Александром Зайцевым («Елочные Игрушки», СБПЧ)

Вам не казалось в последнее время, что происходит что-то странное? Что музыка в России уже не может идти по привычному пути развития? Неактуально, неадекватно, неинтересно. Музыкальная история изобилует реюнионами, возрождениями, пересмотром старых понятий и созданием на их базе новых. Искусство вторично. А сейчас оно еще и словно создается для «поколения афиши», «променявшего смысл жизни на лосины».

О том, как можно «из тяжести недоброй» создать что-то новое и о новой российской музыке рассказал Александр Зайцев («Елочные Игрушки», СБПЧ)

Об оркестре. Фестивали. Популярность.

-Что случилось с СБПЧ Оркестром?

Была такая история — синдром второго альбома. Всегда второй кажется хуже. Поэтому мы подумали с Кириллом и решили собрать оркестр. И у нас получился не второй альбом СБПЧ, а первый — СБПЧ Оркестра. Вот потом выпустим второй, он же третий альбом СБПЧ. А потом третий альбом «Оркестра». Но перед этим надо еще что-нибудь сделать.

Оркестр. Там был и Митя Гольцман, и Галя Чикис — масса людей замечательных. Мы не работали, просто делали все, что хотели. Мы бы с удовольствием устроили гастроли для Оркестра, но устраивать гастроли для такого количества людей — не в наших силах… Серьезно это даже Шнуру не удалось. Он распустил свой «оркестр».

-А была ли мысль организовать фестиваль со всеми участниками «Оркестра» или новыми группами?

-Была, конечно. Но все наши проекты непопулярны. Соберется от силы две-три сотни человек.

-Но на концерты Арсения (группа Padla Bear Outfit) приходит все больше и больше человек.

-Я буду рад, что на Арсения будут люди ходить. Конечно, то, что он с нами выступал — это хорошо. Но мы же не договариваемся «вот сейчас мы тебя сделаем популярным, а потом ты нас на разогрев позовешь». У нас сейчас есть желание переделать альбом Арсения. Там же половина треков так записана — не слышно ничего почти. Мы уже позвали его в студию «Ёлочных игрушек». Осенью сядем, доведем до ума.

Потребность меняться. Padla Bear Outfit. 4 позиции бруно. Вторичность.

Ёлочные игрушки всегда менялись. «ЁИ» в 2000, 2004 и 2006 году — это три разных группы. Гуляли на днях с Сеней и Полиной и группой «Кассиопея» в Москве. Они («Кассиопея») нас знают в основном по старым записям. Спрашивают «зачем вам что-то менять, вы и так крутые». А потом послушали, посмотрели выступление и уже «дааа, классно вы поменялись».

Сеня (Padla Bear Outfit)- это вообще что-то новое. Выходит человек с гитарой и едко начинает рассказывать о нашей действительности. Тесты Кирилла всегда были саркастичны. Сеня же тоже очень саркастично описывает современность. Вот ведется блог «Афиши» на протяжении нескольких месяцев, люди спорят, обсуждают, пытаются понять, что творится в музыке. А потом приходит Сеня и одной строчкой «белые наушники не знают, что такое юту» суммирует это все. Невероятно…

Вот 4 позиции Бруно очень на нас похожи, на старые «Ёлочные игрушки». Они моложе, поэтому веселее. Без конца сэмплируют, ищут что-то.

Вторичность — это деградация. А Саша (4ПБ) обращается к русской эстраде. Только вот он говорил в интервью, что берет то, что ему не нравится и вставляет в свои песни. Это немного другое, не то, что мы сейчас делаем. Он идет от противного, берет нелюбимое. А мы наоборот ищем опору в том, что нам нравится. Но это нам близко. Думаю, он и сам не понимает, что у него получается. Но ощущает это на каком-то интуитивном уровне.

Есть глупая позиция — я в андеграунде, значит, я настоящий. Мы часто ездим в Москву. И полвагона обычно музыканты, такие брутальные ребята в черном, с длинными волосами, которые обсуждают постоянно, что Киркоров — чмо, и тому подобное. Это же глупо. 4 позиции Бруно делают очень интересные вещи — они не воруют, а так сильно обрабатывают, что сложно понять, откуда взято. Впитывают в себя моду, делают там у себя в темном углу гениальные вещи.

Культура же не сама себя создает. Человек не может на пустом месте создать что-то свое. Слушаешь того же Арсения, и можно сказать — вот здесь Тинэйджерс, здесь Окуджава, здесь БГ. Но это уже совсем другое. Тот же Егор Летов ничего своего не использовал. Если послушать его альбомы, то сразу можно понять, что вся его музыка — это гаражный панк 60-х. И не отличить. Он вообще предельно вторичен. Вопрос в том, брал ли он что-то специально. Его целью было не украсть, а создать что-то новое из того, что уже есть. Нет ничего уникального. В случае Падлы и 4ПБ нельзя сказать, что вот это содрано у Мэссив Аттак, это еще у кого-то. Слушая последний сингл 4ПБ можно вспомнить множество групп, но за руку никто не поймает, потому что вот это вроде оттуда, это — то-то и то-то, но настолько изменено, что вроде уже и не первоисточник.

«Ну почему в этих широтах все еще пляшут под слова» ©
Макаревич и культурный контекст.

Мы решили написать полностью инструментальную пластинку. Нас часто обвиняют, что музыка вообще не нужна, издали бы сборник со стихами Кирилла — и было бы проще. Текст всегда перекрывает музыку, особенно, если текст сильный. Нас всегда интересовало, как это работает — музыка без текста.

Какая музыка не была бы подложена, текст ее закрывает. Поэтому мы и обращаемся к Макаревичу. Ведь он и тексты писал отчасти философские, и при этом музыка была — типичный рок-н-ролл. Под «Машину времени» можно и потанцевать, и тексты послушать.

Мы знаем наизусть много альбомов и текстов Аквариума. Росли на этом, хоть мы все разного возраста. Очень важно понятие культурного контекста. «4 позиции Бруно» не изолированы от культуры, они живут в этом, знают и ценят. Многие группы, кроме того, что было модно в этом году, ничего не знают. А ведь надо по сторонам смотреть. Мы писали музыку в маленькой комнате, жили в среде, которая себя изолирует. Но такого же не может быть, нельзя оградить себя от музыки. Мы приходим в магазин — там играет музыка, садимся в маршрутку — снова музыка. Зачем от нее отказываться, если можно, как 4 позиции Бруно, использовать. Ёлочные игрушки тоже в 2005 году делали много ремиксов. Даже играли на концертах, но потом полностью отказались от использования компьютеров на сцене. Да и Снегири не смогли договориться с правообладателями. Группа «Корни» много денег попросила, Никита Малинин сначала согласился, потом отказался. По этой причине и альбом «4 позиций Бруно» очень сложно будет издать — ведь надо же решить вопрос с авторскими правами.

Люди создают интеллектуальный заповедник, живут в нем. Считается, что быдло слушает шансон и все в таком духе. Люди окружают себя эстетскими альбомами, которые скачали из i_am_rare (сообщество в ЖЖ). А то, что по городу афиши развешаны — это нельзя слушать. Мы сами создали вокруг себя такой заповедник, но потом выросли, нам стало скучно. Теперь постепенно его разрушаем. Существование СБПЧ сейчас — это разрушение интеллектуального заповедника, который мы сами и построили. Есть, допустим, одна вещь, которая кажется самой стильной и привлекательной. И от нее не хочется отказываться. Но при этом нельзя забывать, что есть еще множество вещей, которые может быть менее красивые, но их тоже можно использовать, на них тоже стоит обратить внимание.

Любое творчество, которое себя не изолирует, интересно. Вот Падла — это пример эстетской реакции на то, что происходит. Та же группа Наркотики — они музыкально очень точны. Но их лирический герой — однообразен и скучен. Он не знает Бродского и Окуджаву. Поэтому он оторван от культурного контекста. У него нет истории. Он живет только здесь и сейчас.

Но если бы вы говорили с Сеней, он, возможно, что-то другое бы сказал. У каждого своя точка зрения на то, что происходит и как все должно развиваться.

- Хотите ли вы, чтобы на ваше творчество могли опираться так, как вы сейчас опираетесь на Макаревича?

Это совершенно неважно, я совершенно не тщеславен. Нам, например, постоянно приносят записи новых групп, которые «как СБПЧ, только лучше». Я слушаю. Так оно и есть. Лучше. Но мы всегда стараемся на концертах играть другое, не так как в записи. Экспериментируем. Музыка должна быть нервной, расшатанной. Написать лучше, чем СБПЧ, просто. Нужно же еще чтобы на сцене совершалось усилие. Когда мы выступали с оркестром, я всегда менял порядок песен, чтобы музыканты играли менее слажено. Чтобы получалось каждый раз что-то новое. Это было важнее, чем слушать красиво записанную песню. Самое скучное — это как СБПЧ, только лучше. Всегда интересно то, что ты сам не можешь. Мы ведь тоже можем записать песню «как Свеча», только лучше«, но мы ведь этого не делаем.

Музыка в виртуальном пространстве.

Раньше альбом Депеш Мод вышел, и все его год слушают, а сейчас я скачал четыре альбома из френд-ленты и день их слушаю. А на следующий день еще четыре. Но хорошей музыки меньше не становится. Каждый в этом огромном информационном потоке находит для себя что-то интересное.

-А как Вы относитесь к русским группам с англоязычными текстами?

Это вообще мне неинтересно. Не могу это слушать. Мы же были достаточно успешны на западе. У нас и гастрольный тур успешно прошел. И потом предлагали еще остаться. Но мы уехали. Потому что хочется читать на русском, в кафе по-русски разговаривать. Мы вернулись в Россию и начали делать русские проекты. Поэтому я совсем не понимаю группы, которые считают, что в Европе «покатит», будь они хоть сто раз европейского уровня. В Европе тоже все группы европейского уровня. Переедут они куда-нибудь в Берлин, и затеряются. Как людям им там, возможно, будет проще. В остальном — вряд ли.

К тому же, возможно это снобски, но мне лень слушать на английском. Музыка тем и хороша, что ты можешь выбрать то, что тебе нравится. У нас с Кириллом есть в Москве знакомый, который принципиально не слушает русские группы и музыку с русскоязычными текстами. Ну, это его выбор. Поэтому мы выбрали Падлу и Бруно, они поют на русском языке о русской же действительности. Но это не значит, что в России всего две хорошие группы. Нам просто пока ничего такого больше не попадалось. Музыкальная жизнь сейчас непроста: огромное количество групп-однодневок, которые выпускают одноразовые альбомы. Они не понимают, чем сложнее путь, тем лучше музыка. Если можешь не писать — не пиши.

Мария Белякова
Светлана Черненкова